Похождения молодого кавалера времен петра первого. Распущенный Пётр I и его политика внебрачных связей
Молодые годы Петра I
сбредив в 1686 году «потешное войско», ставшее ядром будущей российской регулярной армии, Петр на себе самом проверил разумность и целесообразность многих предпринятых им установлений. Царь, наряду со всеми сотоварищами, проходил службу в первой роте Преображенского полка, ставшего потом первым гвардейским полком, сначала барабанщиком, а затем рядовым солдатом. Он так же, как и все прочие, стоял на карауле, спал в одной с солдатами палатке, носил такой же, как они, мундир, копал землю, возил ее на тачке, сделанной, кстати сказать, собственными руками, и ел ту же кашу, что и солдаты, из одного с ними котла.
Не только, как мы бы теперь сказали, популистские мотивы двигали юным царем, но и чистая прагматика. Испытав на самом себе все тяготы службы, Петр знал, наверное, удобен ли мундир, достаточна ли солдатская порция.
Так как он сам был и выше, и сильнее, и моложе многих иных солдат, то мог сказать: «Слава Богу! Теперь я знаю наверное, что паек, определенный солдату, вполне доволен, ибо когда я по возрасту и силам моим требую больше, чем прочие, то, конечно, каждый из них будет совершенно сыт».
1697 году Петр I заболел так сильно, что многие опасались за его жизнь. Да и сам царь не был уверен в благополучном исходе болезни. А надо заметить, что в ту пору существовал обычай на одре болезни прощать преступников. Это делалось для того, чтобы прощенные молились за здравие своего благодетеля и Бог, услышав их жаркие молитвы, послал бы тому исцеление.
В церквах совершались молебны за здравие государя. Пользуясь случаем, один судья решил попросить у больного аудиенции, чтобы представить к помилованию девять разбойников, приговоренных к смерти.
Петр принял судью и не только выслушал приговоры, но и попросил рассказать о том, за что эти люди приговорены к смерти. Когда судья выполнил просьбу больного, то Петр ужаснулся жестокости содеянного ими и сказал:
Ты же судья! Подумай, могу ли я простить этих злодеев, преступив через закон и правосудие? Наконец, примет ли Бог их молитвы за мое здравие? Ступай и вели их казнить. Я больше надеюсь на то, что Господь окажет мне милость за мое правосудие, чем за то, что он сохранит мне жизнь за неправедное решение.
Приговор был исполнен, а царь Петр вскоре поправился.
Осле подавления стрелецкого бунта 1698 года одна из женщин, у которой в бунте принимали участие три ее сына и все трое были схвачены, умоляла Петра оставить им жизнь. Петр отказал ей, так как вина их была доказана, а преступления, ими совершенные, карались смертью. И все же несчастная мать вымолила у царя жизнь одного из трех - самого младшего. Царь разрешил ей попрощаться с двумя приговоренными к смерти и забрать из тюрьмы младшего.
Мать долго прощалась с сыновьями и, наконец, вышла с помилованным сыном на волю. И когда они уже прошли ворота тюрьмы, ее сын вдруг упал и, ударившись головой о большой камень, умер мгновенно.
Петру донесли о случившемся, и он был настолько сильно поражен этим, что впоследствии очень редко миловал преступников, если их вина была очевидна.
(2>^огда же Петр навестил сестру свою Софью, находившуюся в Новодевичьем монастыре в заточении за участие в стрелецком бунте, чтобы поговорить с нею о случившемся. Однако царевна ни о чем не захотела говорить с ним, и Петр вышел со слезами на глазах, сказав только: «Жаль! Сколько умна, столько и зла, а могла бы мне быть правою рукою».
днажды Петр I приехал на
железоделательный и чугунолитейный завод Вернера Миллера и там пошел в ученики к мастерам кузнечного дела. Вскоре он уже хорошо стал ковать железо и в последний день своей учебы вытянул 18 пудовых полос железа, пометив каждую полосу своим личным клеймом. Окончив работу, царь снял кожаный фартук и пошел к заводчику.
А что, Миллер, сколько получает у тебя кузнец за пуд поштучно вытянутых полос?
По алтыну с пуда, государь. .
Так заплати мне 18 алтын, - сказал царь, объяснив, почему и за что именно должен Миллер заплатить ему такие деньги.
Миллер открыл конторку и вынул оттуда 18 золотых червонцев.
Петр не взял золото, а попросил заплатить ему именно
18 алтын - 54 копейки, как и прочим кузнецам, сделавшим такую же работу.
Получив свой заработок, Петр купил себе новые башмаки и потом, показывая их своим гостям, говорил:
Вот башмаки, которые я заработал своими собственными руками.
Одна из откованных им полос демонстрировалась на Политехнической выставке в Москве в 1872 году.
Поди прочь! Я лучше тебя знаю, куда править! Панов сумел войти в губу, называемую Унские Рога, и пристал к берегу возле Петромынского монастыря. Когда опасность миновала, Петр подошел к нему и, поцеловав в голову, поблагодарил за спасение. Потом велел подать себе сухую одежду, а все, что снял с себя, подарил Панову и сверх того назначил кормщику пожизненную годовую пенсию. (Однажды Петр I, увидев на Двине много барок, спросил: что это за суда, откуда они и что привезли в Архангельск? Ему ответили, что это барки из Холмогор, а привезли они на продажу глиняную посуду. Петр решил осмотреть холмогорский товар и, переходя с барки на барку по узким доскам, положенным над товаром, упал в судно, нагруженное горшками. К счастью, все обошлось благополучно для Петра, но не для товара: упав, Петр побил множество горшков. Хозяин товара, почесав в затылке, взглянул на царя и проговорил: Ну, отец, немного же теперь приведется привезти мне денег с рынка. А сколько бы ты думал? - спросил царь. Да, батюшка, если бы посчастливилось, привез бы алтын сорок, а то и побольше. (Алтын равнялся трем копейкам, и, таким образом, предполагаемая выручка, и то, если бы посчастливилось, составила бы один рубль двадцать копеек.) Тогда Петр протянул крестьянину червонец и сказал: Вот тебе деньги. Насколько они тебе милы, настолько и мне приятно знать, что ты не будешь на меня обижаться. (2-^етр I ненавидел льстецов и часто просил говорить о нем самом правду, какой бы горькой она ни была. Однажды в Москве подали ему жалобу на судей-взяточников, и он очень разъярился, сетуя на то, что взятки есть зло и надобно их решительно искоренять. При этом оказался поблизости генерал-лейтенант Иван Иванович Бутурлин и, услышав грозные и горькие слова Петра, сказал ему: Ты, государь, гневаешься на взяточников, но ведь пока сам не перестанешь их брать, то никогда не истребишь этот порок в своих подданных. Твой пример действует на них сильнее всех твоих указов об истреблении взяток. Что ты мелешь, Иван?! - возмутился Петр. - Разве я беру взятки? Как ты смеешь возводить на меня такую ложь? Не ложь, а правду, - возразил Петр Бутурлин. - Вот послушай. Только что я с тобой, государь, проезжал через Тверь и остановился переночевать в доме у знакомого купца. А его самого дома не оказалось - был он в отъезде. Дома же осталась его жена с детьми. И случилось, что в день нашего приезда были у купчихи именины и она созвала к себе гостей. Только сели мы за стол, как вошел в дом староста из магистрата и сказал, что городской магистрат определил с общего совета собрать со всех горожан деньги, чтобы утром поднести тебе, государь, подарок, и что по доходам ее мужа надобно ей дать на подарок сто рублей. А у нее дома таких денег не оказалось, и она стала старосту просить, чтобы подождал до утра, когда должен был вернуться из поездки ее муж. Однако же староста ждать не мог, потому что было ему велено к ночи все деньги собрать, и тогда я отдал ей бывшие у меня сто рублей, так как все гости тут же разбежались по домам, чтоб внести свою долю, как только к ним в дома пожалуют люди из магистрата. И когда я дал купчихе деньги, то она мне от радости в ноги пала. Вот они какие добровольные тебе, государь, подарки. Так можешь ли ты от подданных своих требовать, чтоб не брали они ни взяток, ни подарков? Спасибо тебе, Бутурлин, что вразумил меня, - ответил Петр и тут же приказал все ранее поднесенные ему подарки возвратить, а впредь категорически воспретил дарить ему что-либо, будь то подношения от частного лица, корпорации или города. (2-^лизкий Петру человек Иван Иванович Неплюев рассказывал такой случай. В 1700 году Петр по дороге к Нарве заночевал в одном купеческом доме и там увидел 17-летнего юношу редкой стати и красоты. Юноша очень понравился Петру, и он упросил отца отпустить его с ним, обещая сделать его сына счастливым, а со временем произвести в офицеры гвардии. Отец просил оставить сына дома, так как он был один-единственный, горячо любимый и не было у купца другого помощника в его деле. Петр все же настоял на своем, и купеческий сын уехал с царем под Нарву. А под Нарвой сын пропал, и, узнав о том, безутешный отец запустил дела и вконец разорился. И лишь через 11 лет, в 1711 году, узнал купец, что его сын попал в плен к шведам и находится теперь в Стокгольме вместе со знатным пленником князем Юрием Федоровичем Долгоруким. Тогда отец написал царю Петру челобитную на полковника Преображенского полка Петра Михайлова, который забрал у него сына и обещал сделать его счастливым, но слова своего не сдержал, и вместо того сын его не в гвардии, а в плену, и из-за того он сам отстал от своего дела и понес большие убытки. И он просил царя велеть полковнику Петру Михайлову сына из плена выкупить, а ему возместить все убытки. А следует знать, что имя Петра Михайлова носил царь, подобно псевдониму. Составив такую челобитную, купец уехал в Петербург, отыскал там Петра на Адмиралтейской верфи и передал бумагу ему в руки. Петр бумагу прочитал и сказал старику купцу, что он сам челобитные не принимает, но так как дело необычное, то он учинит резолюцию - «рассмотреть», но после того пусть этим делом занимается Сенат. Причем имя ответчика Петр вычеркнул, чтобы не мешать Сенату принять верное решение. Сенат же постановил, что «челобитчик лишился сына по тому одному, что положился на уверение ответчика сделать его сына счастливым, но который не только не сдержал обещания своего, но, лишив отца сына, столько лет без вести пропадавшего, был причиною всего его несчастия. А потому ответчик должен: 1) сына его, из полона выкупя, возвратить отцу; 2) все показанные истцом убытки возвратить же ». Петр обменял на солдата нескольких шведских офицеров, присвоил вернувшемуся купеческому сыну офицерский чин и велел быть ему возле отца до самой смерти старика, а после того вернуться в службу. згром русской армии под Нарвой произошел 19 ноября 1700 года. В это время Петр находился в Новгороде и, узнав о том, что в руки шведов попала вся казна и вся артиллерия, тотчас же предпринял действия, чтобы пополнить казну и создать новую артиллерию. Рассказывают, что, когда Петр еще не знал, где взять ему медь для отливки новых орудий, некий пушечный мастер пришел к нему и посоветовал снять с колоколен половину колоколов, добавив при этом: «А после того, как, Бог даст, одолеешь своего противника, то из его же пушек наделать можно колоколов сколько хочешь. К тому ж есть из них много разбитых и без употребления». Так и сделали, и в ту же зиму армия получила множество новых пушек. Что же касается казны, то велено было князю Петру Ивановичу Прозоровскому, в чьем ведении находилась Оружейная палата, всю серебряную посуду и вещи из серебра перелить и перечеканить в деньги. Князь вскоре прислал Петру множество серебряных монет. Петр думал, что они отлиты из посуды, однако Прозоровский всю посуду сохранил в целости, а прислал царю неприкосновенный запас государственной казны, который хранил в великой тайне. Посуду же и вещи отвез князь к себе в дом и там спрятал, распустив слух, что эти сокровища переплавлены на монету. И только когда в Москве праздновались первые победы над шведами, он сознался Петру, что вся посуда цела и ею можно будет сервировать праздничные столы в Грановитой палате. Петр попросил свести его в тайник, и Прозоровский согласился, попросив только, чтоб об этом ни в коем случае не узнал Меншиков, который найдет способ добраться до денег и промотает их без остатка. В тайнике Петр увидел не только вещи и посуду, но и горы серебряной монеты. Царь поцеловал Прозоровского и велел ему взять из тайника десять мешков серебра, но князь отказался. Этот рассказ долго сохранялся в семье Прозоровских. (ь^с/осемнадцатое столетие вошло в мировую историю под именем «века России». Два блестящих царствования символизировали этот век: он начался правлением Петра I, Великого, и завершился деятельностью Екатерины II, также именуемой Великой. По словам А. С. Пушкина, в начале XVIII века «Россия вошла в Европу, как спущенный со стапелей корабль - при стуке топора и громе пушек». В начале века был заложен Санкт-Петербург, а в середине его основан Московский университет. В этом столетии Россия стала европейской державой, прочно заняв место в альянсе других государств и громко заявив о себе как о великой и могущественной стране. XVIII век закончился победоносными итальянским и швейцарским походами А. В. Суворова, когда «русский штык прорвался сквозь Альпы». Это столетие передало эстафету славы и подвигов веку XIX. Г. Кнеллер. Портрет Петра I, 1697. Фрагмент
Семейная идиллия Петра с его первой женой Евдокией Лопухиной продлилась недолго: царь уже спустя год потерял интерес к супруге, а вскоре и вовсе сослал ее в суздальский Покровский монастырь. Больше 10 лет Евдокия жила там в полном одиночестве, но однажды из Москвы в Суздаль прибыл майор Глебов, чтобы провести рекрутский набор. Встретив бывшую царицу, он потерял голову. Его чувства оказались взаимными, и любовная переписка переросла в отношения, продлившиеся несколько лет. Петр сам заточил свою жену в монастырь и сам добился развода с ней, но, узнав о ее неверности, был взбешен. При обыске у Глебова нашли любовные письма царицы. Ослепленный ревностью и гневом, Петр I подверг Степана Глебова страшным пыткам. Сначала он получил 34 удара кнутом на дыбе, затем открытые раны посыпали горящими углями, а после этого его привязали к доске, утыканной гвоздями. При этом майор мужественно держался, сознавшись в своей вине, но отрицая вину царицы – хотя их любовная связь на тот момент была доказанным фактом. Степана Глебова приговорили к смерти, правда, за «государственную измену». Казнь была изощренной и мучительной: когда преступников сажали на кол, инструмент казни проходил тело человека насквозь, и смерть наступала достаточно быстро. Но для Глебова приготовили кол с перекладиной, которая не позволяла острию пройти через все тело и продлевала мучения и агонию. Кол воздвигли на Красной площади, на всеобщее обозрение и устрашение. Глебов скончался только на вторые сутки, не издав ни звука. Ему даже не дали причаститься перед смертью – священники побоялись царского гнева. Тело казненного выбросили в ров. Но на этом Петр не остановился и спустя 3 года повелел Святейшему Синоду предать его анафеме. Вторая жена Петра I Екатерина изменила ему с камер-юнкером Виллимом Монсом – братом одной из его бывших фавориток. На тот момент он был достаточно влиятельной персоной при дворе царицы – заведовал финансами и дворцовым хозяйством, руководил закупками, занимался организацией праздников и гуляний, сопровождал царицу в поездках по России и за границу. Репутация Екатерины не была безупречной – говорили, что она всегда была склонна к пьянству и разврату, поэтому не удивительно, что Монс вскоре стал ее любовником. В ночь перед казнью Монс написал на немецком стихи, в которых признавался в любви к царице. В ноябре 1724 г. приговор привели в исполнение. Екатерину привезли на место казни и заставили наблюдать за тем, как Монсу отрубили голову. Затем Петр приказал поместить отрубленную голову в банку со спиртом и поставить в спальне у жены. Екатерине чудом удалось избежать участи первой жены Петра и своего любовника. Если бы царицу уличили в супружеской неверности и казнили, встал бы вопрос о подлинном отцовстве ее дочерей, и тогда ни один из европейских принцев не женился бы на русских княжнах. Поэтому Петр помиловал жену и даже смог ее простить. А после смерти царя в 1725 г. она стала самодержавной императрицей и вернула свободу всем осужденным по делу Монса. Собственно переводы и даже переделки иностранных светских повестей-романов были популярны на Руси еще с XVII века. XVIII столетие сохраняет запас этих чужих по происхождению повестей и значительно расширяет их*. Это – обычно авантюрные романы, в которых рассказывается о многочисленных и необычайных приключениях, нередко фантастических, – невероятно восхитительных молодых героев, влюбленных и храбрых, странствующих из страны в страну и в конце концов увенчивающих свои похождения браком с любимой. Такова, например, «История о храбром кавалере Евдоне и о прекрасной принцессе Берфе», мораль которой – прославление верной любви, преодолевающей все препятствия. На основе усвоения западных авантюрно-рыцарских романов создавались и свои русские повести, также в основном представляющие собой переделки, но уже вольные, популярных переводов; при этом они как бы вновь строились на русской почве, перестраивались внутренне, наполнялись своим, русским содержанием. В центре их обязательно стоит образ нового героя, молодого человека русского юноши, перед которым реформы Петра открыли весь мир, который ринулся на завоевание этого мира. Он не хочет больше молиться и рабствовать. Он хочет сам схватить свое личное счастье, хочет делать карьеру, добиваться власти и богатства. Мысль Петра о том, что не «порода», а личные дарования; сила воли, настойчивость, ловкость должны давать молодым людям успех в жизни, мысль, разрушавшая окостеневшие феодальные представления, оказалась понятной многим его молодым современникам. Этот герой, русский дворянин, предприимчивый, смелый, стремится на Запад, туда, где больше простора для него, и где человек более свободен от пут церкви и московской старины. Этот герой – идеал нового человека; он изыскан, благовоспитан, он умеет танцевать и биться на шпагах, умеет играть на флейте и сочинять нежные песенки. Захватывающие опасности, приключения не пугают его. Наоборот, после застоя жизни Московской Руси они кажутся ему прекрасной мечтой об яркой, активной, волевой человеческой деятельности. Среди авантюрных повестей этого типа лучшей следует признать - «Гисторию о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли». Эта «Гистория» построена на вольно переработанном сюжете «Гистории о гишпанском шляхтиче Долторне», весьма популярной и известной во множестве списков, несходных друг с другом, т.е. обнаруживающих творческое отношение к ее тексту русских переписчиков-соавторов. В русской «Гистории» рассказывается о некоем дворянском юноше Василии Кориотском, жившем в крайней бедности в «российских Европиях»; это – очень характерное обозначение новой России: автор хотел подчеркнуть им, что Россия – теперь уже европейская страна. Василий решил поступить на службу ради денег; службу во флоте, детище Петра. Рромантика далеких путешествий прельщала юношей, искавших способов и выдвинуться, и узнать жизнь не в московских приказах или в деревенском захолустье. Василий стал матросом; он очень хорошо изучил мореходное дело, «и за ту науку на кораблях старшим пребывал и от всех старших матросов в великой славе прославлялся». И здесь в авторе повести говорит человек петровского времени, знающий, что морская наука – лучший путь к почестям. Наконец, – опять черта эпохи, – Василия отправляют (по собственному желанию) в Голландию «для наук арихметических и разных языков». Василий поселился в Голландии у богатого купца, и тот так полюбил его, что вскоре поручил ему свои торговые дела. Василий заработал, торгуя, много денег. И это опять характерная черта: уважение к торговле, которое Петр пропагандировал, тяга к торговым операциям и в среде русского дворянства. Василий поехал в Россию повидаться с отцом; но его застигла на море буря. Корабль Василия погиб, и он сам оказался на некоем острове; здесь он попал к разбойникам, жившим на острове; его ловкость привела к тому, что он стал их атаманом, хотя сам он не занимался разбоем. Однажды он обнаружил в жилище разбойников прекрасную девушку, которую они держали в плену; это была Флоренская королевна Ираклия. Василий и Ираклия полюбили друг друга и вместе бежали с разбойничьего острова. Много пришлось им потом испытать приключений, но наконец они поженились, и Василий стал королем Флоренским. Таким образом, усердие Василия в изучении наук, его дарования, его смелость и самая верная любовь к Ираклии оказались рано или поздно вознагражденными, бедняк-дворянин стал королем, иностранные короли и вельможи склоняются перед смелым русским человеком. Краткое содержание:
В ней рассказывается о моряке, чья жизненная история была интересна и захватывающая. Сначала он пошёл в моряки, чтобы обеспечить проживание отца. В этом деле у него был явный успех и нашего моряка Висилия, сына Иоанна, Кориотского отправили в " Галандию для лучшего познания наук". Там его приметил купец и позвал к себе работать-товары возить в разные страны. Проработал так Василий несколько лет, но решил навестить отца, "как урочный термин пришёл, чтоб ученикам - матросам маршировать в Санккпетербурх". Но не пустили его. Просил " оный гость" напоследок во Францию съездить, чтобы ещё прибыли принести. Пробыл там два года. Когда же поехал в Россию, то попал в шторм, через семь дней после отплытия, единственный выжил. Попал на остров к разбойникам, впоследствии сделался атаманом. Но хотел бежать вместе с царевной Ираклией, дочерью "великого короля флоренского", которая там томилась среди разбойников. Однажды Василий увидел рыбаков и договорился с ними о переправе. Когда они перевозили его с царевной, разбойники прознали про это, но догнать не сумели. Они вырвались и прибыли в Цесарию, где " с великою славою принят цесарем". Прибывший на поиски Ираклии адмирал Флоренского государства обманом увозит королеву, Василия же приказывает утопить, однако благодарные российскому матросу за щедрость флоренские офицеры кладут Василия в лодку, а адмиралу говорят, что утопили. В итоге Василия прибило к маленькому острову, откуда рыболов переправляет его во Флоренское государство. Через три месяца прибывает и адмирал с царевной. Флоренский адмирал наврал королю, чтобы жениться на царевне. Когда же Ираклии суждено было выйти замуж за адмирала, появился Василий, "взяв арфу, нача жалобную играть и петь арию". Ираклия его узнала. А про все произошедшее на корабле узнал цесарь и направил своих людей, чтобы восстановить справедливость и наказать адмирала. Так и сделали: " Василий же повеле адмирала пред войском цесарским вычесть и с живого кожу снять". 1703-1726 Анонимные «повести -гистории». Авантюрно - приключенческие повествования, ближе к жанру романа. Написаны под воздействием куртуазных, рыцарских романов, а также русских волшебных и бытовых сказок. Гистория о: Российском матросе О храбром российском кавалере Александре и любительницах его Тирре и Элеоноре (+Гедвиг-Доротея) Российском князе Иоанне (любовная)+эротические сцены (читать не рекомендуется) Были в петровское время и другого рода повести, главным содержанием которых были не приключения героев, а их чувства, тонкие и глубокие переживания, в частности переживания любви. В них пропагандировался идеал совершенного светского кавалера, идеал верности, идеал серьезного чувства. Этот идеал был выводом из тех уроков, которые преподали русским людям и «Приклады како пишутся комплименты разные», и переводные пьесы петровского репертуара, и ассамблеи. Такова, например, первая часть «Истории об Александре, российском дворянине». В целом эта «История» представляет собою пространное произведение, довольно механически составленное из нескольких отдельных новелл западного происхождения, объединенных только именем главного героя (и отчасти второго героя, также российского дворянина, Владимира), причем характеристика героя меняется от новеллы к новелле. Здесь и галантно-психологическая повесть, и эротические анекдоты, и авантюрно-рыцарский роман. Наиболее интересна в этом объединении именно первая часть, явственно отделяемая от остальных новелл. В ней повествуется о том, как русский дворянин, очень красивый и образованный юноша, поехал за границу; побывав в Париже, он поселился в городе Лилле во Франции. Он полюбил здесь хорошую девушку, дочь пастора Элеонору, и она полюбила его. Взаимные чувства молодых людей, их скромные признания в любви, изящное ухаживание Александра за любимой девушкой подробно описаны в повести. Они поклялись в вечной верности друг другу. Но вот Александра увидела знатная и богатая особа, дочь генерала Гедвиг-Доротея, и влюбилась в него. Она нахально добивалась любви Александра, и ей удалось добиться того, что он изменил Элеоноре. Узнав об этом, Элеонора от горя заболела. Александр вернулся к ней, проклиная Гедвиг-Доротею, но было уже поздно. Элеонора умерла, простив Александра. Лирический характер новеллы приводит к появлению в ней обильных стихотворных вставок; в сцене, когда Элеонора умирает, изложение переходит как бы в стихотворную драму. Все особенности языка и, в частности, словаря петровского времени мы можем наблюсти и в «Истории об Александре». В.Н. Перетц отмечает в ней и славянизмы: граде, в руце, имаши, хощешь, верно суща, глас, очима, елико, зело, не убо, несть, обаче, в болезни сущу, обрящет, рамо и т.д., и иностранные слова: мадел (модель), фартуна, фундамент, рекомендовати, персона, компания, – и мифологических Марса и Сатурна. Эта «Гистория об Александре, российском дворянине»(предположительно написана в начале 20-х годов XVIII века) схожа с «Гисторией о матросе». Александр сказал родителям, что хочет учиться, и уехал. Элеонора - дочь пастыря, Гедвиг - генеральская дочь. Александр мечется,но он сбегает от них. (правда в кратком пересказе, Элеонора погибает из-за Гедвиг). Тирра появляется → соперничество с другими кавалерами. Отправляется с Тиррой в Россию. Александр постоянно думал: «Как предстану перед царем?» пока едут на них нападают разбойники → Их украли, продали → Александр - Флорида, Тирра - Китай. Во Флориде Александра откормили, чтобы убить и съесть. Но Александр стал сильным и всех заколол, «яко скотину» и жив остался. Бежал через Эфиопию к Египту. Из Египта поехал на Мальтийский остров. Там же каким-то образом оказал его возлюбленная. Закончилась жизнь Александра: решил искупать в Балтийском море и утонул. Занимательность, интерес слушателей. Краткое содержание:
В столичном граде Москве жил некий знатный дворянин именем Димитрий, был он добронравен и смел, помогал бедным, за что всемогущий Бог даровал ему сына, прекрасного юношу, которому по красоте его дали имя Александр. Мальчик имел острый разум и склонность к наукам, однако предпочитал проводить время в забавах. В двенадцать же лет пришёл юноша к отцу и просил отпустить его посмотреть на белый свет и заморские страны. Отец слёзно его упрашивал, мать рыдала, но ничем его было не остановить. Дали на память два золотых кольца с бриллиантами, наказали никому не отдавать их и отпустили. Сел Александр на коня, взял одного слугу и поехал. Много земель проехал, достиг самого Парижа, а по дороге весьма лестное услышал о городе Лилле, и захотелось ему взглянуть на сей град. Только увидел - возрадовался безмерно и подумал: неспроста сие - либо буду в этом городе в великой чести, либо погибель моя здесь. Нанял квартиру около пасторского дома, зажил, проводя время в увеселениях и забавах, а спустя некоторое время за красоту свою и остроумие был почтён меж приезжими как самый приятный кавалер. Но вот однажды нашло на него уныние, и стал он наигрывать на флейте жалостливые ноты. От этих печальных напевов проснулась пасторская дочь и, сев к окну слушать, послала служанку проведать, кто играет. Девка пришла, спрашивает, а слуга отвечает: «Господин мой от уныния избавляется». Александр же вышел на голоса и, узнав, что им заинтересовалась пасторская дочь Элеонора, выбежал на улицу посмотреть, а увидев, дивился красоте её. По совету служанки он пишет Элеоноре письмо с пламенным признанием в любви и получает обнадёживающий ответ. Выздоровев от болезни, Александр одумался и стал жестоко корить себя: «Безумен есть аз! сколько времени провёл в муке ради негодной любви женской! Ныне с чем возвращуся в дом отца моего? Не знав поля, не видав неприятеля, не слышав ружейного стуку, как послужу монарху моему?». Впрочем, раздумье его было недолгим: упросив знакомого купца устроить пир, юноша сел с Элеонорой за отдельный маленький столик. Целый вечер забавлялись они в карты, а Александр напевал тихонько ей арии и нашёптывал страстные речи. Элеонора обещала ему свою любовь, но потребовала письменной клятвы в верности, и Александр кровью своей написал такую клятву. Вдобавок обещался никуда не отлучаться из своей квартиры; впрочем, пылкая любовь Элеоноры вознаграждала за всё. Три года продолжалась их счастливая любовь, ничто не омрачало её. На четвёртый же год, уверившись в преданности Александра, Элеонора разрешила ему прогулки за город. Тут-то и подстерегла юношу генеральская дочь Гедвиг-Доротея. Настигла его в полях и, извлёкши меч, обещала Александру заколоться, если не допустит его красоты насладиться. И так угрожала, доколе желание её не сотворил. Вернувшись домой, Александр крепко уснул и пропустил обычный час ночного свидания. В тревоге прибежала Элеонора, видит спящего, слышит, как во сне нашёптывает имя Гедвиг-Доротеи, догадывается обо всём. Стала слёзно корить его: «О проклятое непостоянство кавалерское! о змеиное лукавство! о львиное свирепство!». В сокрушении неостановимо плакала и стенала девушка, впала в горячку, стала таять и, недолго промаявшись, умерла. Горько переживал Александр случившееся; повелел сделать ей гроб и на верхней доске надписать: В. П. Э. А. Р. У. Г. Д., что означало: «В верности пострадала Элеонора Александра ради, ухищрением Гедвиг-Доротеи». Послал пастору письмо, выразил сожаление и приписал - «дом вечный» при сём присылаю«. А в день погребения Александр, во всём чёрном, шёл за гробом и во время службы, глядя на лицо девушки, горько плакал. А потом, взяв кольцо своё в рот, стал прощаться, наклонился над покойной и незаметно около правой щеки её кольцо выронил. И могилу, отобрав у могильщиков заступ, засыпал и сровнял собственными руками. Вскоре после этого Александр перебирается в Париж и влюбляется в дочь королевского гофмаршала Тирру. Пишет ей любовные послания, но ту только забавили пылкие уверения, а когда Александр в очередной раз написал, что умирает от любви, и попросил: «приди и предай сама меня смерти», Тирра ответила: «Если ты хочешь любить меня для одного лакомства, то ничего не получишь, а если до времени законного брака будешь любить меня сестрически, то напиши о том собственною кровью». Любовники обмениваются письменными договорами. Но начавшуюся пылкую любовь подстерегают недоброжелатели. От клеветы и наветов Александр вынужден бежать. Верный друг Владимир сопровождает его. Тирра, взяв латы, меч и копьё, едет с ними. На странников нападают разбойники; в жестокой сече рыцари немилостиво обходятся с нападавшими: «У кого главу, у кого руку или ногу от тела отделяли». Но в темноте и в лесной чащобе они теряют друг друга и далее странствуют поодиночке. Александр «от печали мало едяше», бессилен стал: проезжие рыцари сняли с него доспехи. Он идёт куда глаза глядят, набредает на умирающего рыцаря, который оказался великим «Кавалером Гнева». Тот просит «погрести тело его» и завещает доспехи. Александр уезжает в Египет, для смотрения дивных пирамид, потом едет в Англию, где бьётся в рыцарских поединках, выручает разорённого рыцарями купца. А на празднике флота Александр, сидя недалеко от адмирала, несколько раз переглядывается с его дочерью. Об этом доносят адмиралу, и тот бросает Александра в темницу, из которой ему удалось выбраться только с великим трудом, через глубокий подкоп. Выйдя на волю, он нанял корабль и отправился на Мальту, где встречается со своей возлюбленной Тиррой (она всё это время была простой служанкой в Испании). Пропировав целую неделю, влюблённые решают ехать в Россию. Верный друг Александра славный рыцарь Тигранор провожает их до Амстердама, где они садятся на корабль. На пятый день плавания случился шторм, буря ломает все мачты. Неуправляемый корабль носит по волнам. Все уже свыклись с мыслью о неминуемой гибели, но вдруг буря стихает, и морякам удаётся бросить якорь. Однако тут же на них нападают разбойники, которые, забрав всё, что было на корабле, продают Тирру в рабство китайскому купцу. Александра же вместе с другими продают во Флориду. Во флоридской же стороне люди были «человекоядцы». Они начали откармливать его, как скотину, чтобы на праздник убить и съесть. Александр был уже приведён на убой, но успел выхватить нож и всех, кто был близко, порезал, сам же скрылся в соседнем лесу. А потом шёл не переставая через Новую Испанию в Эфиопию, пока не добрался до Египта. Там достал латы и отправился на Мальту, где дождался своего друга Тигранора, чтобы вместе поехать в Китай на поиски Тирры. Освободив Тирру, рыцари едут с нею во Францию. Тем временем отыскивается и Владимир. Но злоключения героев ещё не кончились. На пути в Россию, купаясь в море, Александр тонет. Тирра закалывается. Любовников погребают вместе. Но тут является злая героиня первой части Гедвиг-Доротея. Узнав обо всём происшедшем, она приходит в неописуемую ярость, извлекает труп Тирры из гроба и бросается с ним в пропасть. Владимир привозит родителям Александра печальные вести и как может утешает их. Те «по многим рыданиям и плача» вместо Александра Владимира своим наследником учинили. «Гистория о Российском купце Иоанне»
Кроме указанных двух повестей петровского времени, лучших из дошедших до нас, следует упомянуть бытовую и психологическую новеллу «Историю о российском купце Иоанне и о прекрасной девице Элеоноре». Она интересна уже тем, что герой ее – не дворянин, а молодой купец, и притом такой же галантный и образованный кавалер, как дворяне Василий или Александр. Нельзя не видеть в этом отражение того подъема, который охватил при Петре верхи купечества. Русский купецкий сын Иоанн едет по приказу отца в Париж «для изучения иностранных наук», – «к знатному купцу Анису Мальтику»; у него начался роман с дочерью Мальтика Элеонорой; затем сестра Элеоноры Анна-Мария, соперница ее (эта ситуация отчасти сходна с ситуацией повести об Александре), сообщила обо всем родителям. Мальтик побил Иоанна и выгнал его, а Элеонору выдал насилию замуж за француза, «лейб-гвардии унтер-офицера». Иоанн вернулся в Россию, но всю жизнь не мог забыть Элеонору. Из конспекта:
Отец отправил учиться Иоанна в Париж, тот добился успехов. У учителя была дочь, она влюбилась, писали друг другу любовные письма, жили в одном коридоре. В «Гистории» описываются эротические сцены. Герои обращаются друг к другу с ариями. Одна из сестер влюбилась, но Иоанн ее не любил. Обо всем узнал отец. И поспешно выдал их за другого человека. Иоанн постоянно думал о своей возлюбленной. Краткое содержание:
В новгородском уезде Российского государства во граде Старой Русе жил некий купец, именем Иоанн Евдокимов. Для торга часто ездил он в Санкт-Петербург, а потом, набрав денег, переселился из Старой Русы в столицу и стал торговать, отправляя корабли во все приморские города. У купца того был сын, тоже Иоанн; ещё мальчиком брал его с собой отец для увеселения и для науки, и сын привыкал к торговле. А как подрос до семи лет, отдал отец его в учение одному безногому грамотею. В праздники всех учеников отпускали, и все гуляли, а этот оставался, усядется в уголочке и снова учится. По прилежанию своему в скорое время обучился он и грамматике, и математике. Пришёл к отцу и сказал: «Батюшка, я выучился». Отец говорит: «Ладно» и взял его от учителя. И стал он записывать около отца проданные товары, чтобы потом по записочкам деньги собирать. А в пятнадцать лет отослал его отец во французский город Париж, к одному знатному купцу Атис Мальтику. И купец этот французский скоро убедился, что малый сноровист и понятлив, поручил ему пакгаузные ключи и назначил приказчиком. У купца же были свои дети - мальчик, ещё в малых летах, и две дочери-девицы; а кроме этого ещё жила препорученная ему дочь испанского купца Елеонора, из весьма хорошего рода и очень красивая собой. Целыми днями сидел Иоанн в конторе, занимаясь делами, а комнатка испанки находилась рядом. И вот однажды, когда хозяина не было дома, был он в конторе, отправлял письма в Россию и подумал, дай-ка взгляну я на эту заморскую красоту, о которой так много говорят. Подошёл к комнатке, тихонько приоткрыл дверь и увидел её в ночной сорочке - красуется перед зеркалом, примеряя дорогое платье. Посмотрел он на её лицо и похолодел: пробило ему сердце словно острой стрелой. И подумал, как же счастлив будет тот, кого она полюбит. Притворил неслышно дверь и пошёл по своим делам. Много дней прошло, а никак не мог Иоанн её забыть и всё думал и думал о том, как бы найти ему способ познакомиться с Елеонорой. Стал почасту беседовать с её камердинером Селибрахом, просил того помочь, дарил ему деньги; а однажды всю ночь о ней думал, а как рассвело, оделся в самое лучшее платье и отважился написать ей письмо, решив - не получу милости от неё, то уеду в Россию, к отцу. «Ваша милость, - пишет в письме, - внутри моего сердца огненное пламя запалили и в великое уныние привели». И просил заморскую красоту ответить на его любовь, за что обещал до смерти рабски служить ей. «Если же не люб я вам, - заключал Иоанн, - то не увидите меня более в Париже». Запечатал письмо печатью, позвал Селибраха и просил передать. Тот мигом исполнил поручение, сказав Елеоноре, что-де шёл мимо Иоанновой каморки и услышал арию, такую горестную и печальную, что не выдержал и заглянул в комнату. Иоанн же в сокрушении сидел на кровати, держал письмо и просил передать вам. Елеонора тотчас же распечатала письмо, прочтя, улыбнулась и на обороте того же письма написала свой ответ, где удивлялась смелости Иоанна, давала ему надежду, но предупреждала, как бы он не пожалел: «Любовь получишь, а здоровье погубишь!». Отнёс Селибрах письмо, а по возвращении его Елеонора спрашивает, что Иоанн делает? Тот говорит - опять жалостливо поёт. Елеонора подошла к дверям, послушала арию, вернулась к себе, взяла поднос, две серебряные чаши и серебряную стопку. В чаши она налила сладкой водки, в стопку старого старенбургского пива и пошла к Иоанну. «Твои слёзные арии», - сказала Елеонора, - «побудили меня безо всякого стыда открыть твою дверь». Села к нему на кровать и говорит: «Прошу, выпей водки, а я выпью другую чашу, а потом вместе выпьем с тобою пива и не будем бояться никакого дива». Выпили и любезно поцеловались. Тут вбегает Селибрах и испуганно говорит, что вернулась хозяйка. (Она с дочерьми ездила к родственникам.) Влюблённые поспешно расстались, заверяя друг друга в обоюдной верности. Старшая же хозяйская дочь Анна Мария догадалась, что Елеонора с Иоанном о любви совещались. Она написала Иоанну письмо, укоряла его и признавалась ему в любви. Юноша всю ночь не спал, плакал, понимая, что любви его с Елеонорой теперь конец. Пишет он своей возлюбленной записку: «Я, несчастный, умираю, а с вами особливое нечто говорить желаю». Елеонора прочла и всё поняла. Без робости направилась она к Иоанну, пала ему на грудь и любезно целовала, сняла со своей руки золотое кольцо и ему подарила. Иоанн же говорил ей о своей пламенной любви, а потом упросил её «скидавать платье и на сей моей кровати ложиться, и как вам приятно, так и будем веселиться». Елеонора же, видя Иоанна в великом жаре любви, не отреклась скинуть с себя платье и в любви Иоанну ещё более приятна явилась. И так они пребывали в любовных забавах, а потом здравы и веселы встали. Но на этом их любовное счастье и кончилось. С помощью своей хитрой сестры Анна Мария выкрадывает любовные письма влюблённых и показывает их матери. Та, ни слова не говоря, относит их мужу, Атис Мальтику. Разгневанный купец сурово проучил любовников: Иоанна отстегал толстой плетью; девушку же совестил, потом бранил, потом немилостиво ругал, но Елеонора гордо молчала. В скором же времени выдал её замуж за унтер-офицера. Как услышал Иоанн, что Елеонора против её воли отдана в замужество, тотчас же отправился на пристань, нанял корабль и поехал в отечество своё. Приехав, пошёл к отцу своему и начал жить в благополучии, «только всегда имел в мыслях возлюбленную свою Елеонору, которая никогда из его мыслей не выходила». 4. «Гистория о некоем шляхетском сыне». Душещипательная пьеса. Итог:
В гисториях герои ничего не боятся. В повестях петровского времени, как и в лирике, отразился тот культурный и моральный рост лучших людей России, который явился результатом преобразования страны.Г.В. Плеханов пишет о петровском времени: «Передовые россияне учились прилично держать себя в обществе и говорить дамам "комплименты". Многие из них, наверно, усваивали это искусство с большей охотой, нежели "навигацкую" науку. Литература отразила в себе совершавшуюся перемену общественных привычек. Герои некоторых русских повестей первой половины XVIII века говорят языком, который, в значительной степени сохраняя старую московскую дубоватость, делается якобы утонченным и порой становится напыщенным и слащавым. Когда кто-нибудь из этих господ влюбляется, это значит, что его "уязвила Купидова стрела". Влюбившись, они очень скоро приходят в "изумление", т.е. сходят с ума. Впрочем, художественные достоинства литературных произведений петровского времени были еще не очень высоки. Страна, занятая войной и реорганизацией всего своего уклада, стройкой фабрик, городов, кораблей, – не имела еще сил для создания нового полноценного искусства. Но прошло несколько времени, и это искусство явилось. Полноценным выразителем прогрессивного значения времени Петра явился великий Ломоносов; его предшественниками – каждый по-разному – были и Кантемир, и Тредиаковский. Люди, способные менять историю держав и открывать новые эпохи, обречены переживать в своей душе сверхъестественные страсти, которые простому человеку видятся либо бесноватостью, либо святостью. Пётр I был особенно сложной личностью. При жизни его окрестили антихристом, но исторически прижилось другое имя - Великий. К тому же, кроме государственного созидания, Пётр прославился ещё и как страстный любовник.
Появление на свет Петра I предсказали математик Иоанн Латоциний
и
звездочёт Симеон Полоцкий. Первый сделал это ещё в 1595 году, изложив в своей книге «О переменах государства» пророчество о «храбром принце», который будет родом с северных земель. Этот принц поведёт победоносную войну и возымеет неслыханные славу и власть. Второй же не только прочитал по звёздам великую судьбу будущего правителя России, но угадал даже день зачатия. О чём и объявил царю Алексею Михайловичу и царице Наталье Кирилловне Романовым на следующее утро после их любовной ночи.
Неизвестно, поверила ли ему тогда царская чета, однако спустя девять месяцев, как и было предсказано, родился наследник. Царица едва не погибла при родах. Страдала она страшно, и поначалу её посетило отчаяние, что не жить ни ей, ни ребёнку. Однако палаты снова посетил Симеон… Он принёс две вести: Наталья Кирилловна разрешится, но страдать будет ещё два дня.
Минул названный Симеоном срок, но плод не выходил, и царица умирала. Её причастили и ждали худшего конца. Спокоен оставался лишь звездочёт. По его словам, до рождения оставалось пять часов. Разрешилась же царица после четвёртого часа, и это повергло Симеона в печаль. Он объяснил, что последний час материных страданий мог бы дать новорождённому семьдесят лет жизни, а так век его составит – пятьдесят.
Столь необычное появление на свет соответствовало будущим странностям в характере Петра. Если не касаться его грандиозных дел в судьбе России, то в первую очередь необычайной была его любовная жизнь. В шестнадцать лет его женили на Евдокии Лопухиной, но подневольный брак не принёс счастья ни ему, ни ей. Пётр испытывал к жене лишь тяжёлое презрение, которое затем вылилось в жестокую ревность.
Случилось, что Евдокия вступила в любовную переписку с майором Степаном Глебовым. Царь, узнав об этом, пришёл в неистовство. Он приказал заточить Глебова в крепость, и в течение шести недель руководил пытками над ним, желая услышать признание в связях с Евдокией. Пытки назначалась самые суровые, каких удостаивались лишь опасные преступники. Даже просто ходить Глебов мог только по доскам, усеянным железными лезвиями. Так и не получив признание, Пётр приказал казнить майора, а Евдокию ждал монастырь с тюремными условиями.
Поистине безумную любовь Пётр испытал к латышке Марте Самуиловне Скавронской. В августе 1702 года её пленили русские солдаты во время взятия шведской крепости Мариенбург в Ливонии. Марта обстирывала их и без счёта ублажала, пока не стала любовницей сначала фельдмаршала Шереметева, а затем – Александра Меншикова. Только осенью 1703 её увидел Пётр и отнял у своего фаворита. Неграмотная и не в меру любвеобильная, она стала известна российской истории под именем Екатерины I.
Венчались они в 1712 году. До этого Екатерина была обычной любовницей Петра, его другом и советчиком по личным вопросам. Она сопровождала его в военных походах, причём брилась наголо и носила мужской костюм. Особо ценил Пётр её подсказки насчёт других любовниц: с кем стоит иметь связь, а кто из них недостоин царских ласк.
Роковыми стали отношения Петра с Марией Гамильтон, эффектной, удивительно красивой женщиной, которая задушила родившегося от него ребёнка. Пётр лично помогал взойти ей на эшафот, и она не сводила с него любящих глаз. Верила, что он отменит казнь. На ней было надето пышное платье, волосы уложены в роскошную причёску. Словом, обещалось волнительное приключение со счастливым концом.
И в самом деле, Пётр повёл себя необычно. Он дождался, когда палач опустит топор, затем взял в руки отрубленную голову любовницы и принялся объяснять собравшемуся народу особенности человеческой анатомии. Показал, где находятся позвонки, где -кровеносные сосуды… Закончив лекцию, он поцеловал мертвую голову в губы и швырнул её на землю.
Хладнокровие оставило Петра, когда открылась измена самой Екатерины. В бешенстве он едва не зарезал дочерей и один раз так хлопнул дверью, что она рассыпалась на части. Любовником супруги оказался камергер Виллим Монс. Очень скоро он предстал перед судом по обвинению в незаконном обогащении и, стоило ли сомневаться, был приговорён к смерти. Ему отрубили голову уже через восемь дней после суда.
После казни Пётр любезно усадил Екатерину и повёз показать шест, на острие которого красовалась голова Монса. Екатерина же повела себя на редкость спокойно, и не постыдилась заявить, что придворные распоясались. Пётр также не растерялся. Он приказал заспиртовать злосчастную голову и уставить её в спальне Екатерины.
Отношения супругов, конечно, дали трещину. Здоровье Петра после вести об измене серьёзно подорвалось, и любовный пыл его пошёл на спад. Екатерина между тем, оставалась полна страстей и желаний. Она начала вести себя заносчиво, словно готовилась взойти на трон. Здесь следует вспомнить о том, что прямого наследника у Петра не было, ведь сын от нелюбимой жены Евдокии царевич Алексей погиб не без его участия в крепостных застенках. Из восьми же детей Екатерины выжили только две девочки, Анна и Елизавета, да и они считались незаконнорожденными.
Общеизвестно, что осенью 1724 года Пётр лично спасал моряков с тонущего корабля, в результате чего простудился, и это послужило причиной его скорой смерти. Однако при дворе ходили совсем иные слухи об участи Петра. Говорили, что Екатерина воспользовалась случаем и отравила супруга. Действительно, симптомы болезни Петра были очень схожи с симптомами отравления мышьяком. Тот же паралич, то же жжение в животе.
27 января 1725 года Пётр, едва проговаривая слова, попросил подать ему аспидную доску. Слабой рукой он написал: «Отдайте всё…» Фраза эта так и осталось незаконченной, хотя Пётр жил ещё до следующего утра. То ли он сам не пожелал дописать имя нового самодержца, то ли доску вырвала Екатерина…
Гроб с его телом стоял непогребенным 40 дней.
Мужчины пудрили волосы и брили лица
Теперь дворяне и горожане мужского пола носили короткий прилегающий кафтан и камзол, кюлоты - короткие мужские штаны. Слово это французское - имненно Франция
была основной законодательницей мод того времени. К кюлотам полагались длинные шелковые чулки белого цвета и башмаки с пряжками. На втором месте после тупоносых туфель с пряжками были сапоги-ботфорты с широкими раструбами в верхней части голенища. Петр сам носил ботфорты, которые, по слухам, сшил себе сам... На голове
модники того времени носили белый парик - он долго держал форму и придавал владельцу представительный вид. Те, кому скрывать лысину было ненужно, просто пудрили собственные волосы. Лицо, разумеется, брили - никаких бород. Женский костюм - приталенный силуэт и широкие юбки
Лиф (или корсаж) женского платья с глубоким декольте плотно облегали плечи, грудь и талию дамы, а внизу, к бедрам, юбка сильно расширялась. Широкие юбки были на каркасах - панье
, а позже фижмы. Иногда платья украшались шлейфами, и эти шлейфы, наряду с высокими каблуками у туфель доставляли барышням приличные неудобства. Весь наряд в целом не добавлял даме грациозности и кружиться в танцах им было непросто. Непросто было даже просто присесть... Представительницы прекрасного пола тоже нередко носили парики, а также шляпы. Женщины старательно меняли свою внешность
На лицо наносили яркую косметику (румяна и белила), ведь при свечах лица бледнеют. Вошел в обиход язык «мушек» - искусственных родинок из тафты или бархата. Место на лице, куда
наносилась мушка, было не случайным и было тайным посланием. Мушка в углу глаза означала: «Я вами интересуюсь», на верхней губе - «Я хочу вас поцеловать» и так далее. Также невербально общались с помощью вееров - они тоже стали модны. У новых костюмов появились карманы
До сей поры карманов на одежде не было: ножи и необходимые бумаги носили а голенищем сапога, деньги иногда прятали за щеку. А вот на новых нарядах карманы были предусмотрены и, конечно же, сразу стали наполняться содержимым. Сам Петр в карманах своего кафтана носил записную книжку, готовальню с чертежными инструментами, коробочку с нитками и иглой. Новая форма общения - ассамблеи
Похвастаться новыми нарядами знатные модники могли на ассамблеях. Эти собрания носили и развлекательный характер, но могли послужить и делу: в непринужденных беседах обменивались новостями, а в серьезных разговорах обсуждали важные дела. Ассамблеи заменили пиры, на которых преимущественно ели и выпивали. Здесь же преобладали общение, игры и танцы: полонез, менуэт, контрданс, англез, аллеманд. Хозяин дома, в котором проводилась ассамблея, должен был известить письмом или иным способом, куда следует приходить желающим. Раньше четырех часов встреча не начиналась, позднее десяти не заканчивалась, гости приезжали, когда пожелают. К слову, раньше мужчин принимали отдельно от женщин, а теперь прекрасный пол участвовал во встречах наравне с сильным полом. У самого Петра было всего два парадных костюма
Вообще у Петра отмечали некоторую небрежность в одежде. Из своих выходных костюмов он чаще всего носил мундир капитан-бомбардира Преображенского полка или простой темный кафтан. Главным в одежде для него было удобство. Поэтому кружевных манжет он не любил - они мешали работать. А вот к выбору белья подходил более тщательно, предпочитая тонкое полотно.
П. Гунст. Петр I. Гравюра с работы Г. Кнеллера
Первая жена Петра Евдокия Лопухина
Первая жена Петра Евдокия Лопухина
Вторая жена Петра Екатерина I
П. Жарков. Петр I, 1796. Фрагмент
Вторая жена Петра Екатерина I