и она взлетела!
Вот она кружит над елкой - скворцы в ужасе прячутся в свой скворечник, а Гусенице и нет до них дела: мерно взмахивая могучими крыльями, она летит над лугом, над речкой - туда, к далекой синеющей полосе леса.
Вот-вот она будет там... Остается всего несколько взмахов... Но тут с шумом и свистом налетает страшный вихрь... крылья обрываются... и она падает... падает... падает...
Она проснулась, вздрогнув, и от ее резкого движения что-то полупрозрачное, легкое, как мушиное крыло, сорвалось с листа и, покачиваясь, медленно, плавно опустилось на землю. Ее крыло!
Но нет, это была всего-навсего ее старая шкурка. Гусеница так выросла, что уже не помещалась в ней, и шкурка лопнула и свалилась...
Так, значит, она просто-напросто перелиняла во сне? А крыльев у нее все нет? Да и будут ли они когда-нибудь? Ведь время идет и идет...
Да, время шло и шло. И хотя лето было в самом разгаре, и солнце, казалось, грело сильнее прежнего, и на смену отцветшим цветам приходили все новые - что-то ушло вместе с ушедшей весной.
Гусеница и сама не понимала, что ей чего-то не хватает, как однажды у нее вдруг вырвалось:
- Как жаль, что птицы больше не поют!
Она тут же испуганно оглянулась - не слышал ли кто ее странных слов?
Слава богу, кажется, никто не слыхал? Хотя почему Лесной Клоп так сердито на нее смотрит? И почему все Тли дружно захихикали тоненькими голосами?
Ну что ж, она заслужила насмешку! Подумать только, что она - она! - могла сказать такую вещь!.. Нет, надо выкинуть все эти глупости из головы.
И в этот самый день прилетел откуда-то первый желтый лист.
А потом желтых листьев стало много-много, и они начали падать; все чаще накрапывал дождь, ветер становился все сильнее и холоднее, и даже солнце ничего не могло с этим поделать...
И наконец наступил роковой день: день, когда Гусеница почувствовала, что она больше не хочет - не может! - есть.
Да, да! Вялая, сонная сидела она на листе - на большом, сочном, аппетитном листе! - и, вместо того чтобы грызть его, вяло и сонно, словно от нечего делать, обматывала сама себя шелковинкой.
- Смотри-ка! - взволнованно сказал Лесной Клоп. - Наша соседка-то, видно, помирает! Перестала есть! Ну что ж, я всегда говорил ей, что фантазии до добра не доведут! Но кто в наши дни слушает разумные советы!
На этот раз Тли даже не поддакнули ему: они только еще глубже уткнули носы в мякоть смородинного листа. Да и неудивительно: Клоп действительно очень разволновался!
А Гусенице было уже все равно. "Может быть, я и правда умираю, - сонно подумала она. - Значит,